Сюжет: В жизни двух братьев неожиданно возникает отец, знакомый им только по фотографии десятилетней давности. Появление странного, чужого для них человека переворачивает их жизнь, когда отец вырывает ребят из привычного существования в тихом родном городе и привозит на заброшенный остров...
В главных ролях: Наталия Вдовина,
Константин Лавроненко,
Лазарь Дубовик,
Елизавета Александрова,
Любовь Казакова,
Владимир Гарин,
Иван Добронравов,
Галина Попова
Скриншоты:
Продолжительность: 106 мин. / 01:46
Возрастные ограничения: зрителям, достигшим 12 лет
Фильм снимали в Ленинградской области: в Выборге, Приозерске и Зеленогорске.
Когда я впервые посмотрел фильм Андрея Звягинцева 'Возвращение', то был просто-напросто эмоционально опустошен, насколько картина сильно на меня повлияла. Я просто сидел и молчал, смотря как иду титры. Мои мысли были о чем-то другом, о чем-то, что именно затронул режиссер в своей киноленте. Он поднял довольно актуальную, во все времена, проблему - взаимоотношений отцов и детей. Этот фильм был для меня, 'как гром среди ясного неба', как совершенно новое открытие в российском кино. Поверьте, в нашей стране снимают не так много действительно качественных фильмов. 'Возвращение' - это один из бриллиантов пост-советского периода, стоящий наряду с таким же фильмом как и 'Остров' Лунгина. Просто это фильм действительно о жизни, а не о выдуманной реальности из фантазий режиссера и сценариста.
_______________________________________________________
Первая сцена-детская жестокость на Рафеншталевских конструкциях. Ничего не зная о фильме, показалось сначала, что он будет о диких нравах российской глубинки, что, для меня, например, было б достаточно, что бы покинуть зал. Но, вскоре ритм сменился, и появилась странная сцена 'аля братьев Тавиани', когда за большим столом собралась поужинать семья. Судя по интерьеру, мебели и бутылочки 'Кьянти', итальянская семья. Как- то эта неувязочка сразу посеяла во мне зерно сомнения в происходящем, что потом разрасталось все сильнее. Тут начинается история-после долгого отсутствия( то ли в тюрьме, то ли в загранкомандировке) к жене и двум детям- подросткам приезжает отец. Но, судя по дальнейшему развитию сюжета возвращается он контуженный с войны. Вообщем, посидели они, выпили бутылочку вина, поели равиолли и легли спать, а на утро отец предложил сыновьям отправиться в поездку к морю (жене не предложил, но она и не обиделась). Все облачились в модную одежду из последней коллекции 'Шевиньон',взяли удочки, сели в понтовую машину из музея и отправились в путь. Затем начались 'обычные вещи' - отец, не успев испытать ни чувства вины за свое отсутствие, ни излив и капли любви к детям, которых не видел 10 лет, сразу принялся 'делать из них мужиков', а попросту говоря, морально и физически издевается над пацанами, из чего следует логическая реакция, и дети начинают ненавидеть вновь обретенного папашу. Актер Лавроненко не плохо, вроде, сыграл, но его поступки настолько не естественны, что списать поведение его героя можно только на его контузию. В противовес моим суждениям можно сказать, что это притча и не надо понимать все буквально. Но форма никак не соответствует содержанию, происходит дисгармония. Можно вспомнить Феллини, Тарковского, Пазолини, у которых действие происходит вне времени и места, либо ты не обращаешь на это внимания. Тогда лучше бы Звягинцев снимал в пустыне обернув героев в белые простыни, тогда можно было б сказать, что это притча. И еще, остро видно желание режиссера и оператора понравиться жюри западных фестивалей. Кино они делали явно для них. Лучше пересмотреть старый шедевр, а не тратить время и не искать жемчужину в мутной реке.
_______________________________________________________
В фильме три плана, плавно перетекающих друг в друга: психологический – об отношениях с отцом, символический – об отношениях с Законом, духовный – об отношениях с Богом. Если смотреть это кино с узко психологической точки зрения, то можно решить, что оно о насилии в семье. О травматическом эпизоде из жизни двух мальчишек-братьев, случившемся по недомыслию и недосмотру их матери, отпустившей детей неизвестно куда с малознакомым человеком. О жестоком обращении с ребенком. О том, каким не должен быть отец, потому что иначе случится трагедия, как в финале фильма. Был бы нормальным отцом – не произошло бы непоправимого. Возможно, кто-то, действительно, думает, что «Возвращение» об этом. Но, на мой взгляд, это совсем не так. Отец, сыгранный Лавроненко – единственно возможный Отец Закона, роль которого – отделить мальчика от «материнского тела», от безусловного, всепрощающего отношения, и ввести его в «мир иной», где каждый поступок влечет за собой неизбежные последствия, где существуют правила, которые нельзя нарушать, а если нарушил – будешь не прощен, а наказан, без вариантов. Просто потому, что человеком становится только тот, кто подчинился Закону. А он не принимает в расчет оправдания типа «я забыл», «не смог удержаться», «не подумал». Он и есть тот жесткий отец, о котором нельзя забывать. Настоящий, физический отец, показанный в фильме, дает первый опыт этого нового отношения, но жесткость его не абсолютна, как у безличного Закона – она на каждом шагу смягчается любовью, и этим оправдана. В кафе, где Ваня начинает бунтовать, никакой расправы не следует – папа находит гибкое решение. Дальше он проявляет себя как живой, чувствительный человек, все-таки возвращая мальчишек из автобуса, после того, как Иван бросает ему в лицо обидные слова обиженного ребенка. Он не издевается над младшим, когда тот трусит забираться на вышку, и не заставляет его лезть насильно. Он отпускает сыновей одних на лодке удить рыбу, видя, как им хочется, хотя уже пора уезжать. И наконец, когда они опаздывают на три (!) часа, он не устраивает им показательную порку (а такой мог бы!), а, явно сдерживая себя, отвешивает старшему несколько пощечин. Все, что происходит вслед за этим – реакция детей, поведение отца в ответ на их реакцию, и трагическая развязка – неожиданно и внезапно. Опять же, узко психологически можно было бы возразить режиссеру, потребовать другого финала, где отец либо вообще не гонится за Ваней, либо не лезет на рожон и оставляет ребенка в покое, когда тот его просит. Символически же финал может быть только таким. Потому что настоящей близости с родителями мы достигаем через идентификацию с ними, которая становится возможной только после их утраты. Именно символической утраты, не буквальной, когда мы взрослеем, отделяемся, освобождаемся от их непосредственной власти, теряем необходимость бунтовать и вдруг… обнаруживаем, что говорим со своими детьми их языком, теми самыми словами, которыми они воспитывали нас: «Ручками, ручками…» Так парадоксально устроен человек, что подлинная близость с родителем достигается, когда воевать больше не с кем. Тогда-то и обнаруживается, что родительские правила и требования больше не снаружи – они теперь навсегда внутри. Звягинцев делает эту утрату реальной, материальной и, действительно, травматической, но взросление никогда не бывает легким и всегда сопровождается чувством вины, осознанным или неосознанным ощущением, что, «вылетая из гнезда», мы убиваем тех, кто дал нам жизнь… Почему отец дан как Бог? Потому что, как и Бог, он является предметом веры, а не доказательства. Кто является детям матерью, легко определяется через тело (беременность и роды), а отец может только поверить, что это – его дети, так же, как и дети, могут только поверить матери, что это – их отец.
После регистрации часть рекламы прячется.